Как это произошло, не постигаю. Этого еще не было в моей жизни. Он был взят под наблюдение тотчас же после нашего разговора. Но в районе базара он переложился куда-то, сделал такую странную петлю, что бесследно ушел. - Так. Объявляю вам, что я не считаю нужным отдавать вас под суд. Вы сделали все что могли, и никто в мире, - тут прокуратор улыбнулся, - не сумел бы сделать больше вашего. Взыщите с сыщиков, потерявших Иуду. Но и тут, предупреждаю вас, я не хотел бы, чтобы взыскание было хоть сколько-нибудь строгим. В конце концов, мы сделали все для того, чтобы позаботиться об этом негодяе! Да, забыл вас спросить - прокуратор потер лоб - как же они ухитрились подбросить деньги Каифе? - Видите ли, прокуратор... это не особенно сложно. Мстители прошли в тылу дворца Каифы, там, где переулок господствует над задним двором. Они перебросили пакет через забор. - С запиской? - Да, точно так, как вы и предполагали, прокуратор. Да, впрочем, - тут Афраний сорвал печать с пакета и показал его внутренность Пилату. - Помилуйте, что вы делаете, Афраний, ведь печати-то, наверное, храмовые! - Прокуратору не стоит беспокоить себя этим вопросом, - ответил Афраний, закрывая пакет. - Неужели все печати есть у вас? - рассмеявшись, спросил Пилат. - Иначе быть не может, прокуратор, - без всякого смеха, очень сурово ответил Афраний. - Воображаю, что было у Каифы! - Да, прокуратор, это вызвало очень большое волнение. Меня они приглашали немедленно. Даже в полутьме было видно, как сверкают глаза у Пилата. - Это интересно, интересно... - Осмеливаюсь возразить, прокуратор, это не было интересно. Скучнейшее и утомительнейшее дело. На мой вопро